когда-то сидела и плакала ночью, на кухне, с книжкой в руках. и градом катились слёзы на эту самую «Поэму Конца», хоть и мало что тогда из неё понимала (двадцать один год мне был – специально запомнила, сказала: год рождения забудь, а этот год помни), и рыдалось мне, почти в голос, еле сдерживалось: "я – никогда – не буду – так – писать!" – не от зависти и не от досады (и – даже! – не от досады – нет, нет и нет, всё это – нет!), а от восторга: Я СПОСОБНА ЭТО ПОНИМАТЬ (именно: понимать. понять – дойти до конца, понимать – всякий раз заново и всякий раз заново). а писать – оно, может, и вовсе мне не нужно, когда ВОТ ТАК – ЧИТАТЬ – можно (можешь: способен / есть что: уже написано).
Пастернак – ДА! (уже хотя бы потому, что Она его любила… – шучу, конечно!) Ахматова – ДА! Мандельштам – ДА! Блок – ДА! Бодлер – ДА! ДА! ДА! ибо отражение своё ловишь в этих зеркалах ибо всякое узнавание себя в другом – это всегда: ДА! ДА! ДА!
ДА! …но: «...как хороши, как свежи были розы…»
так вот...
а Она – живёт, и живёт, и живёт, и живёт, и живёт, и течёт, и бесконечно, и беконечнА……..она – не в тех пределах, она – ЗА пределами, поэтому – её и сравнивать ни с кем нельзя, как нельзя сравнивать Б-га с, например, морем, ветром или даже Солнцем. они тут (и солнце, и Солнце – тут, а Он – там, ЗА).
поэтому бесконечно поэтому – всякий раз читая, глядя в это море – отражаешь/ся – зеркалом в зеркале – ибо себя зеркалом видеть (понимать!) начинаешь
